М А Л Ы Ш
Однажды я где-то прочел, что в отличие от большинства зверей, зайчиха оставляет малышей без своей опеки сразу же, после их появления на свет. Бросает, как говорится, на произвол судьбы. Вся ее забота сводится только к тому, чтобы потом разыскать малыша и покормить. Долго я потом ходил под впечатлением прочитанного, одновременно веря и не веря автору. И вот однажды случай подарил мне возможность увидеть кое-что своими глазами.
В тот день я отправился в лес посмотреть, как растет найденная мною пару лет назад молодая карельская береза. Про это редкое дерево с необычно красивой древесиной узнал все, что мог, но так до конца и не понял, что это за природный феномен. Да и авторы в своих монографиях и диссертациях не были единодушны. Одни утверждали, что карельская береза – самая что ни на есть обыкновенная, но заболевшая, другие же уверены что «карелка» чуть ли не отдельный вид. В любом случае этот лесной уникум стоил того, чтобы я его проведал.
В последнюю минуту решил взять в поход и свою гончую - одна в лесном доме она проплакала бы целый день. Двумя неделями раньше я, конечно, Долю (так звали гончую) не взял бы: птенцы в выводках еще не могли летать, и собака бы натворила бед. А нынче цыплята при малейшей опасности порх на ветку и… лопоухой приходится только посматривать снизу вверх, смешно поворачивая голову и так, и эдак.
Как мы ни торопились, а утро нас обгоняло. Солнце уже готово было приподняться над лесом и с каждой минутой становилось ясно – денек будет жарким. Пока же воздух, еще не потерявший утренней свежести, был напитан запахами лесных трав и сосновой хвои. Слева и справа от тропы тянулись к небу розовые копья умытого росой иван-чая, расцветающего всегда в первые дни лета. Свеча любимого пчелами цветка будет гореть долго, а последний огонек на ее верхушке, уже закучерявившейся снизу серебристыми завитушками, погасит первое дыхание осени. Это самый верный признак того, что долгожданное лето опять проскочило, и ждать нам его ждать - целых девять месяцев.
Но это будет потом. А пока я присел на валежину у края начавшей зарастать вырубки, чтобы подождать отставшую Долю. Она явно наткнулась где-то на заячий след и теперь пыталась его распутать. Наконец гончая, как говорят охотники, отдала голос, то есть следы распутала, добралась до зайца и погнала с лаем. Охотничья страсть победила рыбацкую, я решил «поохотиться» без ружья. Гончатники знают, наблюдать и слушать работу хорошего гонца – бальзам для души охотника.
Однако моя Доля, не успев толком погнать зайца, тут же конфузливо замолчала. Скажу честно, я готов был не поверить своим ушам: собака в самой силе, опыта и мастерства не занимать, и…на тебе, скололась! Через минут пять Доля снова азартно завопила и опять замолчала. Что за черт! Я был в полном недоумении. А когда рваный гон продолжился, решил, что это вовсе и не заяц, а какая-то неведомая для нас с Долей зверюшка. С этими мыслями я успокоился и собрался уже идти дальше, как вдруг что-то шевельнулось у моих ног. Глянул вниз и оцепенел: между сапог сидел махонький, величиной с кулак зайчонок! Весь его взьерошенно - испуганный вид не оставлял сомнений, именно его – совсем недавно увидевшего белый свет, преследует гончая.
От неожиданности я растерялся и сидел, не смея шевельнуться. В голове мелькали мысли одна отчаяннее другой. Если собака хоть на мгновение увидит эту малявку, то это будет его последнее мгновенье на земле. Если попробую увести собаку с этого места, может получиться так, что Доля только быстрее доберется до зайчонка. Пытаться схватить его тоже глупо - малыш проворнее, и тогда я точно выдам его.
Затаив дыхание, я сидел, не зная, что предпринять, а гончая сзади подбиралась все ближе. И вдруг зайчонок встал на задние лапки, поводил ушками, будто локатором, слушая собаку в кустах, и попрыгал вдоль тропы. Не успел я облегченно вздохнуть, как он, через метров десять развернулся и побежал обратно.
Что же ты делаешь, дурачок! Я был снова в отчаянии, глядя на это глупое создание, но ушастик, вдруг прыгнул довольно далеко в сторону и деловито поскакал в низинку, заросшую молодыми елочками.
Ха! От удивления я стукнул себя по лбу. Зайчонок-то, оказывается, сделал «двойку» - самый хитрый, самый надежный прием, с помощью которого все зайцы запросто избавляются от своих преследователей: волков, лисиц и гончих. Пробежав в одну сторону, длинноухие разворачиваются, и смело, можно сказать дерзко, бегут навстречу собаке, порой даже слыша ее приближающийся лай, а потом в каком-нибудь месте резко спрыгивают в сторону. Гончая в азарте чешет по пахучему ( двойному!) следу до самого конца и топчется в недоумении на одном месте не в силах понять, куда же косой подевался, не взлетел ли на ветку как рябчик?
«Всё голубушка, я начал звать собаку, пойдем-ка дальше, нечего малышей пугать. Да и что толку за ним тебе гоняться, это он с виду маленький, а хитрец еще тот, останешься ты с носом как пить дать». И уже прикидывая, не взять ли собаку на поводок, подумал, как все же разумно устроено в природе. Не может зайчиха защитить своего малыша от хищников, так она с генами передала ему весь свой опыт, и хоть не велик он росточком, а как спасаться от врагов – уже знает.
А спустя год случилась беда: Доля попала под машину, и мне пришлось ее похоронить. Понятное дело, друзья-гончатники пришли на выручку. Вскоре мне предлагали на выбор несколько родовитых щенков по сходной цене, но я отказался и навсегда зачехлил ружье.
К этому времени мною пройдено было уже не мало охотничьих троп, и чем глубже я заглядывал в жизнь леса, тем большее уважение вызывал таинственный мир живых существ, спрятанный от глаз человека. И незаметно пришло понимание того, что все обитатели леса: бегающие, летающие, прыгающие – тоже земляне, что они тоже имеют право на жизнь, как и тот зайчишка, встретившийся мне однажды на вырубке.