Сообщение
nicola317 » 18 мар 2014, 19:09, Вт
И так бывает...
Было это году этак в 198... махровом
С моим другом Женькой мы охотимся давно, собственно, он и приобщил меня к охоте. Мы по складу характера больше предпочитаем спортивную охоту - побродить по весеннему или осеннему лесу, посмотреть на красоты, послушать звуки лесные, подсвистеть рябчика, скрасть косача, потропить зайца... Промысел, стайная охота нас не греет - лучше одному или в небольшой компании заночевать где-нибудь на ламбине, принять "по сто" на душу, потрепаться у костерка "за жизнь, за правду, за любовь..."
Но ближе к телу. Собрались мы с Женькой по осени на тетеревиные тока. Нет-нет, не оговорился, собрались-то именно по осени, в смысле, идея в головы приперла как раз в момент посиделок у костра, после очередного вояжа по родным карельским лесам. Решили - сделали. В ноябре выбрались к токовищу, известному нам уже давненько, обозначили предполагаемое место активных боевых действий, отметили дислокацию огневых точек, с запасом, вдруг не одни придем, а сотоварищи, из сосенок сваяли шалашики, поплевали, поколдовали и, с богом, ушли на зимние квартиры ждать весенних дней.
Зуд не отпускал всю зиму. Наконец пришла родимая, то есть весна. Закапало, повеяло, зазнобило в печенках... Ну, наконец созвонились, все срослось, выехали. Надо сказать, что живем мы далековато друг от друга, поэтому все планы, в основном, строятся по телефону. В назначенное время "Х" в назначенном месте, пожав друг другу руки, собрали стволы, закинули рюкзаки и поперли. Надо сказать, что снегу в ту зиму навалило немало, и как весна ни старалась, по северным склонам сугробы лежали по... ну, вам по пояс будет. А лыжи неудобно, потому как проплешины-проталины местами уже серьезные и одевать-снимать это безобразие как-то не очень хотелось. В общем, премся по тропам, просекам... где-то километров семь. А солнышко греет, рюкзаки давят, ружья оттягивают, рябчики свистят, собака, "карелочка" Найда, заливается... красота!
Пришли на место, бивак устроили метрах в трехстах от токовища, подхватили топорики, ружья, пошли поправить шалаши. А косачи карельские любят устраивать токовища на болотах, причем дерутся-то они на сухих проплешинах посередине. Пришли мы к шалашикам, посмотрели на проплешинах... - есть перо, есть наброды, да и собака вся испереживалась от запахов, то есть токуют, черти, это хорошо! Выбрали себе огневые точки, поправили их, взяли ориентиры, набили в снегу тропки, и пошли отдыхать. Выдвигатся-то надо затемно.
Сварили ужин, приняли, как водится, "за поле" и завалились спать. А как тут спать, когда кругом все стонет, пищит, верещит, крылья шелестят не переставая, гуси, лебеди, утки тянут и тянут на север, - а ночь-то белая, темного времени всего 4 часа.
Поднялись втемную, чайку по кружечке, и пошли. Собака на привязи поскулила, но нечего делать, успокоилась. Сели в шалаши, стали ждать. Приятного, конечно, мало, потому что сидишь на сосновых жердочках, положенных на кочку моховую, хоть и сидушка походная под задницей, но все равно, через полчаса становится неуютно, к тому же ноги-то в воде, а вода талая, и не спасают ни носки шерстяные, ни портянки. И шевелиться надо осторожно, потому что пернатые друзья любят тоже затемно подлететь, побродить, клюковку пожевать перед разборками.
И надо же было одному из них присесть на мой шалаш, слышу - шевелится, шуршит пером, а видеть не вижу - ветки мешают, и пошевелиться боюсь. Мурыжил он меня так минут десять, наконец, слетел.
"По серому" раздается совершенно жуткий крик "куропатыча", как божится Женька, и ток начинает медленно разгораться. Вслед за чуфыкиванием начинаются боевые действия, за которыми я наблюдаю сквозь стенки шалаша, сумерки и туман, - призрачные силуэты косачей видятся с трудом. Наконец одна парочка краснобровых красавцев подбегает на выстрел, выцеливаю слабого, стреляю, - ток на секунду замолкает, косач-победитель топчет поверженного врага и убегает в поисках следующего. Между враждующими прогуливаются леди-тетерки, совершенно не обращая внимания на петухов, типа, а мы тут ни причем... Слышу из соседнего шалаша выстрел, ага!, Женька тоже не спит. Светает, ток откатывается от нас подальше, я уже больше любуюсь полем битвы, начинаю болеть за ребят, вхожу в азарт состязания... И вдруг замечаю на границе выстрела нечто напоминающее сидящего косача и одновременно обгорелый пенек. Выцеливаю, стреляю - сидит. Ну, значит пенек, и продолжаю болеть. Краем глаза отмечаю, что пенек, вроде бы, шевельнулся.
Смотрю, Женька шмальнул туда, - сидит. Да нет, пенек.
Встает солнце, ток прекращается, у нас по косачу. Вылезаем из шалашей, поздравляем друг друга, рассказываем про пенек (ружья на плечах), смеемся над собой. И вдруг пенек снимается и улетает. Немая сцена, не хуже, чем у Гоголя.
И так бывает...
), но вспоминается с улыбкой. 
). 
Где не помним. Дядька сказал, что скорей всего в том месте, где он обычно ставит. Точно, сети оказались на месте и главное стояли как "по струнке" (видимо старались 
